Крестоносцы и Грузия (XII-XIII вв.)
Первые работы по грузино-крестоносным взаимоотношениям были написаны в грузинской эмиграции. Известный профессор Зураб Авалишвили в 1929 г. издал в Париже на грузинском языке сборник «Из эпохи крестоносцев». Четыре очерка сборника посвящены событиям в Грузии XI-XIII веков, где рассматриваются и грузино-крестоносные политические взаимоотношения. В 1989 г. этот сборник был переиздан большим тиражом в Тбилиси. Следующим был Александр Никурадзе, работавший в Германии ученый. Его монография «Kaukasien. Geschichtlicher Umriss» была издана на немецком языке в Мюнхене в 1942 г. под псевдонимом A. Sanders’а. Ещё одним грузинским исследователем, писавшим на тему грузино-крестоносных отношений, был Григорий Робакидзе, чья статья «Золотой век грузин» [1] была опубликована в Париже в 1948 г. Из негрузинских ученых Европы на эту тему писал немецкий профессор Рихард Хенниг в третьем томе своего четырехтомника «Terrae Incognitae», который был издан в Лейдене в 1953 г. На русском языке третий том был издан в Москве в 1962 г.
Непосредственно из ученных самой Грузии, по грузино-крестоносным вопросам много писал Ш. Бадридзе. В 1968 г. он издал работу «Крестоносные сказания о Давиде Возобновителе и Деметрэ Первом» [2]. Главной его работой считается «Грузия и крестоносцы» которая была издана в Тбилиси в 1973 г. На указанную тему писал также И. Берадзе, его статья «К вопросу об отношениях крестоносцев к Грузии» была издана в Тбилиси, в 1960 г. [3]
Все работы этих ученых, на сегодняшний день являются самыми крупными по теме отношений крестоносцев с Грузией.
Необходимо отметить, что одно из первых упоминаний о грузинах в средневековой латинской литературе — послание (XII в.), адресованное иерусалимским латинским клириком Анселлом, Галлону, епископу Парижскому, архидиакону Стефану а также многим другим. Но главная роль в распространении сведений о грузинах принадлежит трактату «О земле Иерусалимской и ее обителях» и «Восточной, или Иерусалимской, истории» Жака де Витри (ум. 1240 г.). С этого времени грузины становятся наиболее известны в латинском обществе. Образ грузин определяется латинскими авторами в весьма высоких нравственных качествах — это благочестивые христиане, храбрые, мужественные, стойкие воины, наводящие страх на окружающие их мусульманские народы, грузины — это «христианский народ, весьма воинственный и отважный в сражениях, крепкий, словно дуб, и могущественный неисчислимым множеством своих воинов. Сарацины их весьма опасаются. И, будучи со всех сторон окружены неправедными народами, а с персами, мидянами и ассирийцами уже долгое время имея общие рубежи, они постоянно ходят воевать, хотя и несут в сражениях большие потери. Эти люди называются георгианами…» (Н. Горелов, «Царствие небесное»).
Возвышение и укрепление грузинского государства связанно с именем поистине великого правителя из династии Багратионов — Давида IV Возобновителя, талантливого стратега и выдающегося администратора [4]. Правление царя Давида привело к внушительным территориальным изменениям на политической карте Закавказья. Молодой и целеустремленный монарх получил власть в Грузии в период, когда страна находилась в тяжелейшей политической ситуации. Отдельные области находились под контролем независимых грузинских правителей, не желавших воссоединения с заседавшим в Кутаиси центральным правительством, а бывшая столица Тбилиси была под управлением мусульманского эмира. Турки-сельджуки совершали планомерные и методичные набеги на южные территории Грузии, опустошая их.
Давид прекрасно понимал, что для оказания достойного сопротивления сельджукской оккупации необходимо объединение страны. Присоединив кларджетское эриставство и некоторые другие регионы страны [5], в 1099 г. он прекратил платить дань сельджукам, чем дал повод к началу войны, к которой грузины были готовы. К тому времени Давид реорганизовал армию и поднял её боеспособность.
Однако главный фактор, который способствовал царю Давиду вести успешные войны против сельджуков, заключался в изменении политической ситуации на Ближнем Востоке не в пользу мусульман. С одной стороны ему способствовала смерть Малик-шаха, правителя единого Румского султаната. После его смерти государство начало распадаться на части, а между его наследниками завязалась борьба за наследство, что и повлияло на ослабление сельджукской империи. С другой стороны — организованный латинянами Первый крестовый поход направленный против мусульман Ближнего Востока. Царь Давид умело воспользовался этими факторами и успешно направил их в русло возрождения грузинского государства и освобождения от сельджукского ига. Грузинский монарх не только объединил страну, полностью очистив её от сельджукского присутствия, но начал и наступательные войны.
Образование государств крестоносцев весьма негативно отразилось на политической роли сельджуков в регионе. К 1118 г. царь Давид привел к жизни одну из самых важный своих военных реформ, в которых так нуждалось грузинское царство. Он переселил из северной части Кавказа половцев (ок. 40-45 тысяч семей) во главе с их вождем Атраком Шаруканом, на дочери которого, Гурандухт, Давид был женат вторым браком [6]. Свежие и многочисленные силы влились в ряды грузинских войск и двинулись против турок-сельджуков.
Завладев рядом крупных грузинских областей, царь Давид к 1120 г. начал планомерное наступление на мусульман. Военные успехи грузин в освобождении Грузии привели к логическому завершению — Дидгорской битве, состоявшейся 12 августа 1121 г. [7] Сельджуки Ширвана, которых Давид разгромил, обратились за помощью к Персии, к султану сельджуков, который и начал сколачивать военную коалицию против войск Давида. Военный поход против грузин возглавил Нур-ад-дин Ильгази, атабег Мосула и Алеппо. Сражение произошло в теснинах Дидгори, где мусульмане не смогли использовать свое численное превосходство, и благодаря эффективной военной тактике Давида, потерпели жестокое поражение.
Дидгорская битва помогла крестоносцам, которые до этого испытывали серьезное давление армии Ильгази. В этом сражении эмир был ранен, битва истощила его силы, и Ильгази вернулся в Мардин в печальном состоянии. Ослабление главного врага латинских княжеств было использовано крестоносцами Балдуина II Иерусалимского. В итоге, получив небольшую передышку, франки снова перешли в наступление на Алеппо и Дамаск.
Следует отметить, что в Дидгорском сражении на стороне грузин сражались и крестоносцы («франки»). Численность рыцарей-крестоносцев в разных источниках — неоднозначная. Армянский хронист XII в. Матфей Эдесский приводит данные о 100 франках [8], а Канцлер Готье, сообщает нам о 200 франкских воинах, которых Давид использовал в качестве ударной силы, расположив их части впереди своих войск [9]. Более какой либо информации об этих франкских воинах до нас не дошло. Нет сведений кем они были — посланцами князя Антиохии или короля Иерусалима, либо были просто наемниками. Присутствие франкских воинов в рядах грузинских войск говорит о сложившихся контактах между грузинами и латинянами, но, эти отношения не были столь тесными, как пытаются показать грузинские историки. В средневековых источниках тех лет, как грузинских, так негрузинских, отсутствуют какие либо намеки на близость отношений между царем Давидом и королем Балдуином II [10]. Однако следует отметить, что согласно свидетельству нормандского хрониста XII в. Ордерика Виталия [11], царь Давид и правитель Киликийской Армении, Торос I Рубенид, принимали участие в освобождении нескольких рыцарей крестоносцев, попавших в плен к мусульманам.
В 1122 г. грузины освободили Тбилиси, куда царь перенес свою столицу. После Дидгори, Давид начал стремительное наступление на обессиленных турок, дошел до центральной части Армении, и в 1124 г. при поддержке армянских князей грузины освободили Ани, столицу Армении.
Под конец своей плодотворной жизни царь Давид IV имел широкие планы военных операций, но воплотить их в реальность уже не успел. Блестящий монарх почил 24 января 1125 г. и, будучи смертным, оставил после себе память бессмертную.
Давид IV Багратиони был не только удачным политиком, образованным и мудрым человеком своего времени, но и весьма набожным и глубоко верующим христианином. Давид занимался восстановлением церквей и монастырей, и реформами в армии, где на первое место выдвигались христианские добродетели воина. Царь Давид был канонизирован Грузинской Православной Церковью и причислен к лику благоверных царей грузинских.
Особое внимание царь Давид уделял ближневосточным монастырям и храму Гроба Господнего в Иерусалиме, где помимо прочих подвизались и грузинские клирики [12]. Его ближайшие сподвижники Иоанн Сапарели, грузинский католикос, и Арсений Икалтойский, духовник царя, в 1103-1105 гг. восстановили знаменитый грузинский Крестовый монастырь — оплот грузинского христианства на Святой земле [13]. После смерти Давида, его семья продолжала помогать Иерусалимским монастырям щедрыми пожертвованиями. В этой связи необходимо вспомнить первую супругу Давида, армянку-халкидонитку, имя которой не сохранилось [14]. Грузинские источники нам ничего не говорят о судьбе первой жены царя Давида [15], хотя существует латинский источник, где есть упоминание о ней. Это письмо латинского кантора и пресвитера храма Гроба Господня Анселла, епископу Парижскому Галлону и архидиакону Стефану [16]. Письмо датируется 1120 г. [17] Анселл повествует о том, что супруга царя Давида приняв монашеский постриг, прибыла в Иерусалим «с намерением не возвращаться назад». Взяв с собой много золота, «распределила по конгрегациям, находящимся в Святом Граде, раздала нищим и паломникам», а затем под началом латинского патриарха Иерусалима, Гибелена Арльского, «создала в Иерусалиме благочестивую конгрегацию георгиан» [18]. Впоследствии она, по просьбе монахинь и самого патриарха, и вовсе приняла на себя управление конгрегацией, т.е. стала абатиссой. Исследователь П. Ингороква выдвинул мнение, что упомянутый Анселлом грузинский монастырь это и есть Каппатский грузинский женский монастырь, который был расположен на горе Сион [19]. Однако это мнение ошибочно. Латинский оригинал текста Анселла прямо и четко говорит о том, что жена царя Давида instituit (лат. — создала, основала) монастырь, в то время как Каппатский монастырь был основан еще в VI в. византийским императором Юстинианом I Великим, позже он был разрушен мусульманскими захватчиками, а восстановление монастыря, в качестве женской обители, связанно с именем Борены, супруги грузинского царя Баграта IV, и их дочери Марфы. Каппатский монастырь был разрушен в 1244 г. в результате нашествия хорезмийских войск [20].
Ко времени Второго крестового похода Грузией правил Деметрэ I. В отличие от своего энергичного отца, он старался воздерживаться от политики нападения и стремился просто сохранить границы своего государства. Однако, в период правления Демертэ грузинская диаспора Иерусалима находилась в активном взаимоотношении с латинянами Святого Града. Об этом свидетельствует грузинская рукопись XII в., обнаруженная грузинским монахом Лаврентием Окрибели в 1808 г. в Крестовом мужском монастыре. Зинаида Тоидзе именует эту рукопись — «Голгофским синаксарем» [21].
«Голгофский синаксарь» содержит поминальные записи с перечислением имен знатных тамплиеров, вероятно, благодетелей Крестового монастыря. Этот уникальный документ, один из немногих дошедших до нас, свидетельствует о тесных контактах грузинских монахов Крестового монастыря с братьями ордена тамплиеров. Более того, из документа следует, что между монахами Крестового монастыря и тамплиерами существовало Евхаристическое общение, а тамплиеры в рукописи именуются «братьями». В 1155 г. рукопись была переписана неким Георгием Додисом, вероятно, греком-монахом владевшего грузинским языком. Памятная запись «в царствование над греками Мануила, в Картли — Димитрия, в Иерусалиме — Балдуина» [22] свидетельствует о том, что перепись была окончена в период правления византийского императора Мануила Комнина, грузинского царя Димитрия, иерусалимского короля Балдуина III и «в год от сотворения было 6759, а по хроникону 375» [23] — по грузинской системе летоисчисления от сотворения мира (=6759-5604=1155 году) и по «грузинскому хроникону» (=375-780=1155 году) [24]. Одна из поминальных записей рукописи гласит: «Честной Крест, помилуй брата нашего Жофре Фаусата» [25]. Тут следует подразумевать Жоффруа де Фуше, француза по происхождению и одного из видных членов ордена тамплиеров, талантливого дипломата, прецептора (в 1164 г.) и одновременно прокуратора ордена. Другая поминальная запись [26] воспоминает Филиппа де Мийи, будущего магистра ордена тамплиеров, его супругу Изабеллу (Елизавету), их дочь Елену и ближайших членов этой аристократической семьи. Когда составлялась данная поминальная запись, Филипп де Мийи возможно был собратом ордена тамплиеров, но позже, овдовев, он вступил в орден и стал его магистром. Ещё одна поминальная запись воспоминает: «Честной Крест, возвеличь и помилуй сира Пэра (Пьера), командора храмовников» [27] и т.д. «Голгофский синаксарь» является не единственным документом, свидетельствующим о близких контактах грузин с тамплиерами на Святой земле. Л. Менабде приводит две поминальные записи из грузинского Евангелия, датируемого 1155-1187 гг., на станицах которого воспоминаются латиняне и, возможно, это также тамплиеры. Сегодня это Евангелие хранится в Париже, но было оно обнаружено всё в том же Крестовом монастыре [28]: «Христе Боже, помилуй брата нашего Пьера Мартина и Пьера Гонсала» [29] и «Господи Боже, помилуй братьев наших Кондофрэ (Годфруа) и Константина, и Ботьера» [30]. Уникальность этих средневековых рукописей пока не оценена по достоинству, даже сам «Голгофский синаксарь» остается до конца не изученным.
В период Третьего и Четвертого крестовых походов Грузией правила блистательная Тамар, выдающаяся правительница, с именем которой связанно наивысшее возвышение грузинского государства. Незначительные контакты, и то, с некоторой долей вероятности, прослеживаются в период Четвертого крестового похода, когда крестоносцы завладели Константинополем (1204 г.), но говорить о прямых политических взаимоотношениях в этот период нельзя. После смерти императора Андроника Комнина (1185 г.) от рук единомышленников узурпатора Исаака II Ангела, его внуки Алексей и Давид, были тайно отвезены в Грузию, где воспитывались при царском дворе Багратионов. Совершенно очевидно, что внуки Андроника, которых воспитали Багратионы, и в которых Тамара видела будущих союзников грузинского государства, чаяли мщения за отнятый у их рода законный престол в Константинополе, в чём грузины были весьма заинтересованы.
Преемник Алексия IV Ангела, Алексей V Дука Мурзуфл, отказался выплачивать дань латинянам. Укрепив ромейскую армию, и посчитав, что уже достаточно силен, он предложил крестоносцам убираться подальше от стен Константинополя. Латиняне ответили осадой и взятием Константинополя. Но перед падением столицы Византии, зная о нестабильных и принявших антилатинский поворот отношениях ромеев с крестоносцами, в византийскую Понтию вторглись грузины. Они захватили Чанети, Трапезунд, Лимон, Синоп, Керасунт, Котиору, Амастриду, Ираклию и «все земли Пафлагонии и Понта» и передали их царевичу Алексию Комнину, положившему начало Трапезундской империи. Несмотря на то, что крестоносцы и грузины были на одной стороне против империи ромеев, нет прямых свидетельств тому, что они были прямыми союзниками и согласовывали все свои действия по вторжению в византийские владения. В последующее царствование Тамар грузины прогрессивно расширяли границы своего государства, и к 1209 г. они завладели североиранскими территориями, после чего папа римский Иннокентий III (1198-1216 гг.) писал царице Тамар, дабы она оказала крестоносцам военную помощь в борьбе против мусульман [31]. Но вскоре Тамар скончалась от болезни, не успев помочь латинским воискам.
Ко времени Пятого крестового похода царем Грузии был сын и преемник царицы Тамар – Георгий IV. У Георгия было и другое имя — Лаша, поэтому в истории он известен и как Георгий-Лаша. Личность Георгия интересна сама по себе — это был вольный, амбициозный и дерзкий молодой человек. Его мнение по управлению государством зачастую не совпадало с мнением старейших князей, бывших придворных царицы Тамары, что и приводило к конфликту между ними. Интересна характеристика Георгия-Лаши, которую нам дает Картлис Цховреба: «Яко был Лаша-Георгий мужественным, доблестным, сильным, величавым, гордым, дерзким,…» [32]. И с этой стороны оправданны надежды крестоносцев, которые ждали от грузин помощи в крестовом походе. Легат папы римского, кардинал Пелагий, искал новые вспомогательные войска, когда из Грузии пришла радостная весть о том, что грузины согласны принять участие в крестовом походе. Монах, сообщивший радостную весть кардиналу, рассказал папскому легату о силе и богатстве грузинского государства, о мужестве и отваге грузинских воинов, и их противостоянии мусульманам. Интересно, что примерно такой же рассказ приводит монах-августинец Жак де Витри [33]. Рассказы монаха весьма обрадовали кардинала и его приближенных. Пелагий незамедлительно написал письмо царю Георгию-Лаше и отправил его вместе с тем же монахом в Грузию. Письмо кардинала было следующего содержания:
«Легат его святейшества папы римского, Пелагий, светлейшему царю Грузии, Георгию. Вельми возрадовались мы письму вашему и вашей преданности нам и матери нашей Римской церкви, в лоне которой пребывают все христиане. Нас радует ваша приверженность к учению Господа нашего Иисуса Христа, которую защищаете вы от окружающих вас нечестивых служителей Магомета, сияя подобно свету во мраке и лилии среди терниев. Велика была наша радость, когда мы узнали о решении вашем выступить в поход за освобождение святых мест, тех самых, где в неизреченной любви своей принял смерть на кресте Господь наш и владыка Иисус Христос ради спасения и вечной жизни ближних своих. Ваш обет похвален: ваше намерение выполнить завет блаженной памяти матери вашей вызывает одобрение. Вооружайтесь против сарацин и снаряжайте ваше войско, чтобы с благословения Римской церкви милостью божьей вы могли поразить врага в священной войне за освобождение Гроба Господня. Мы уже нанесли большой урон язычникам, обошли их с тыла, заняли их важную крепость и город Дамьетту, на страх султану неверных мелику Алла-эд-Дину, у которого от горя разорвалось сердце, за неверие свое он низринут в ад на вечные времена… Ныне мы готовимся в новый поход, чтобы окончательно разгромить сарацин. Торопитесь со сбором войска и направляйтесь прямо против неверных, воспользуйтесь нашим новым наступлением и завоюйте города Палестины. Именем Господа Бога желаем вам твердости и мужества, дабы вы смогли, согласно похвальным обещаниям вашим, достойно послужить Христу. Если вы и ваши витязи усердно подготовитесь к этому святому делу, великую награду получите за это от Господа нашего. Оповещаем ваших вельмож, что тем, кто сам примет участие в этом многотрудном деле, или кого пошлет, или поможет деньгами или оружием, всем им даруем мы апостольское наше помилование и отпущение грехов, буде они искренне покаются и исповедуются в них. А ныне прочтите это послание всем подданным вашим, коим через вас посылаем мы благословение и обещаем покровительство наше…».
Письмо кардинала не могло не воодушевить грузин. В занятую в 1219 г. крестоносцами Дамиетту прибыли послы царя Георгия-Лаши, где провели переговоры с кардиналом. Пелагий, от имени папы римского, просил послать войска на помощь крестоносцам. По свидетельству латинского автора и участника описываемых событий кардинала Оливера Падерборнского царь Георгий-Лаша выразил горячее желание помочь крестоносцам в франкской Сирии [34]. У Георгия было войско числом до 40000 человек, которое могло выступить в поход на Дамаск и в союзе с крестоносцами эта коалиция могла бы нанести достаточно серьезный урон владениям Айюбидов, но этого не произошло — в Грузию вторглись монголы. В одной из битв с монголами царь Георгий-Лаша был ранен и, вероятно от полученных ранений, скончался в 1223 г., так и не сумев помочь крестоносцам. Следует заметить, что еще ок. 1213 г. папа Иннокентий III, видя шаткое положение крестоносцев на Востоке, и следивший за ходом событий во франкской Сирии, обратился к царю Грузии с просьбой оказать помощь Иерусалимскому королевству [35]. Это свидетельствует о том, что уже в начале XIII в. латино-грузинские взаимоотношения носили последовательный политический характер.
Шестой крестовый поход был объявлен папой Гонорием III в 1223 г. Император Фридрих II Гогенштауфен, принял крест и готовился в 1225 г. выступить в поход. Грузией в тот период правила царица Русудан, сестра Георгия-Лаши. В 1223-1224 г. Русудан отправила в Рим армяно-халкидонитского епископа Ани, Давида, с письмом и извинениями, за то, что её брат не смог помочь крестоносцам в крестовом походе. Епископ Давид уведомил папу, что в Грузии знают о запланированном крестовом походе и готовятся во главе с атабегом и амирспасаларом халкидонитом Иванэ Захаряном, присоединиться к крестоносцам.
Русудан писала:
«Во время пребывания в Дамиетте легата Вашего (Пелагий. — О. К.) мы получили Ваш высочайший совет, дабы брат мой выступил на подмогу христианам. И он имея это намеренье готовился к выступлению, когда в нашу страну вторглись злодеи — татары».
Ответ папы был следующего содержания:
«Мы доводим до сведения твоей светлости, что все совершившие сей труд лично и на собственные средства, а также те, кто лично не сможет принять участия, но на собственные средства взамен себя снарядит достойных воинов, — все они силою дарованного апостольской милостью отпущения сбросят пелену грехов своих, которые совершали когда-то и в которых исповедались. Этого отпущения удостоятся те, кто, принимая в походе участие сообразно количеству вложенных средств и преданности делу, оплатит поездку в Святую землю из собственного кармана или, сообразно сказанному выше, предоставит необходимые «совет да помощь». Сие великое отпущение грехов, на святейшем и всеобщем соборе дарованное всем христианам, мы ныне имеющейся у нас властью особо даруем тебе и всем христианам, являющимся твоими подданными и проживающим в твоем царстве и областях, тебе подвластных. Ты же прочти мое послание перед всеми своими подданными, правоверными христианами, ведь и им мы по твоей просьбе также даруем апостольское благословение, обещая тебе и всем им во всех случаях, когда это будет нужно или необходимо, милость и расположение со стороны Апостольского престола» [36].
Однако, крестовый поход задержался. Фридрих II прибыл на Восток только в 1225 г., к тому времени в грузинские земли вторглись войска хорезмшаха Джелал ад-Дина. После поражение грузин под предводительством Иванэ Захаряна, царский престол был вновь перенесен в Кутаиси. Джелал ад-Дин, захвативший и разоривший Тбилиси в 1226 г., оказался весьма жестоким к христианам Грузии. В 1227 г. в Тбилиси несколько десятков тысяч человек было вырезано за то, что отказались предать поруганию образ Пресвятой Богородицы и Христа Спасителя.
К 1240 г. страной завладели монголы, с которыми царица Русудан подписала мирный договор (1242 г.). Она признала себя вассалом хана и обязалась платить ему дань.
Следует обратить особое внимание на интересную с церковно-исторической стороны дату — 1240 г. Несмотря на разрыв Евхаристического общения ромеев с латинянами в 1054 г., грузины с латинянами продолжали его до 30-40-ых гг. XIII столетия. Наглядным подтверждением этому служат рукописи Крестового монастыря, а также письма царицы Русудан и Иванэ Захаряна папе Гоногию III, где римский епископ все еще определяется в качестве «главы и отца всего христианства» [37]. В некоторых грузинских документах периода правления Деметрэ I и цариц Тамары и Русудан, упоминаются пять патриархов, среди которых значится и папа римский [38].
Разница в вероисповедных принципах грузин и латинян впервые была указана в письме Русудан к преемнику Гонория, папе Григорию IX. Письмо Русудан до нас не дошло, но сохранился ответ папы [39], из которого видно, что Русудан просила у Григория помощи в освобождении Грузии от монголов. В своем письме папа сожалеет, что не в силах помочь грузинам войском по причине усиления мусульман в Европе и Малой Азии. Письмо датируется 1240 г. [40], после него между грузинами и латинянами замечается ослабление отношений.
Грузинский (католический) ученый, священник Михаил Тамарашвили, считает, что разделение между Грузинской и Римской Церквами следует относить к 1230 г. [41] Другой католический ученый, священник Михаил Тархнишвили, пишет, что в 1240 г. Грузинская Церковь должна считаться отделенной от Римской Церкви, но точные причины разрыва отношений остаются неясными [42]. В этой связи будет не лишним вспомнить сообщение одного латиноязычного источника о грузинских монахах Афона. После взятия крестоносцами Константинополя (1204 г.), латиняне прибыли на Афон и потребовали от афонитов признания юрисдикции римского понтифика. Грузинские монахи монастыря Ивирон на Афоне признали над собой юрисдикцию папы римского, и после чего совершали божественную Литургию на пресном хлебе, как было принято в Римской церкви, из-за чего с ними разорвали Евхаристическое общение греческие монахи-афониты [43]. Спустя некоторое время, большинство греческих монастырей Афона признали юрисдикцию Римского понтифика.
Необходимо отметить, что помимо выше приведенных примеров свидетельствующих о связи латинского Иерусалима и Грузии к описываемому периоду, взаимоотношения их выражались еще и в другом. Ж. Ришар отмечает, что у храма Гроба Господня имелись свои домены, кроме прочих стран, и в Грузии, куда в XIII в. каноники направляли своего представителя, чтобы собирать доходы с принадлежавших им ста поместий [44].
С середины XIII в. начинается деятельность латинских миссионеров в Грузии, В разное время в страну начинают прибывать францисканцы, доминиканцы, кармелиты и члены других монашеских орденов. Особенно внушительной была миссия Римской церкви в Абхазии в XIII в. Генуэзцы в Анакопии у реки Псырцха выстроили крепость, а в 1280 г. в Сухуми основали торговую факторию. Благодаря активной миссионерской деятельности, в 1318 г. в Абхазии была основана Римско-католическая епархия, которая просуществовала около двух столетий. В период правления грузинского царя Георгия V Блистательного численность верующих католиков в Грузии увеличилась. С именем этого царя связанно новое возрождение грузинского царства, новые контакты с латинским миром, поддержка дипломатических отношений с римским папой Иоанном XXII и усилением влияния Римской церкви в Грузии.
В заключение можем сказать, что грузино-крестоносные отношения в XII столетии носили чисто эпизодический и частный характер, в то время как в XIII в. эти контакты уже выходят на межгосударственный уровень.
О. Казарян
Источники и литература
Жак де Витри. Восточная, или Иерусалимская, история // Горелов Н. Царство небесное: Легенды крестоносцев XII-XIV веков. — СПб., 2006. — C. 180-204.
Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. — СПб., 2002. — С. 124, 206-207.
Anselli Cantoris S. Sepulcri Epistola ad Ecclesiam Parisiensem // MPL. — T. 162. — Col. 729-732.
Armenia and the Crusades, tenth to twelfth centuries: the Chronicle of Matthew of Edessa / trans., comm. and introduction by А.Е. Dostourian; foreword by K.H. Maksoudian. — London, [etc.]: University Press of America, 1993. — P. 227, 231.
Galterii, Cancellarii Antiocheni, Bella Antiochena // Recueil des historiens des croisades. Historiens occidentaux / Academie royale des inscriptions et des belles-lettres. — Paris, 1895. — T. 5. — P. 75-132.
Gregorius IX papa Rusudae reginae et David nato eius Georgianorum regi scribit… (1240, Ian. 13) // MGH. Epistolae saeculi XIII e regestis pontificum Romanorum selectee. — Berolini, 1883. — T. 1. — P. 664-665.
Honorius III papa R[ussutanae] Georgianorum reginae fidem erga ecclesiam Romanam et pium desiderium pro liberatione Terrae Sanctae laudibus extollit… (1224, Mai. 12) // MGH. Epistolae saeculi XIII e regestis pontificum Romanorum selectae. — Berolini, 1883. — T. 1. — P. 180-181.
Innocent III, Regesta, ann. XIV // Patr. Lat. — Vol. 216. — Col. 433.
Jacobi de Vitriaco Historia Hierosolymitana // Gesta Dei per Francos, sive, Orientalium expeditionum et regni Francorum Hierosolomitani historia / ed. J. Bongars. — Hannoviae, 1611. — T. 1.
Oliver of Paderborn. Historia Damiatina / ed. O. Hoogeweg // Die Schriften des kölner Domscholasters, späteren Bischofs von Paderbon und Kardinal-Bischofs von S. Sabina Oliverus. — Tübingen, 1894. — P. 232-233.
Pahlitzsch J. Georgians and Greeks in Jerusalem (1099-1310) // East and West in the Crusader states: context, contacts, confrontations: acta of the congress held at Hernen Castle in September 2000 / еd. K. Ciggaar, H. Teule. — Leuven: Peeters Publishers, 2003. — Vol. 3. — P. 35-52.
Röhricht R. Geschichte des Königreichs Jerusalem (1100-1291). — Innsbruck, 1898.
The Ecclesiastical Hystory of Orderic Vitalis. — New York, 1978. — Vol. 6. — Bk. 11. — P. 123.
ქართლის ცხოვრება. სიმონ ყაუხჩიშვილის გამოცემა. — თბილისი, 1955. — ტ. 1. — გვ. 318-364.
ქართლის ცხოვრება. სიმონ ყაუხჩიშვილის გამოცემა. — თბილისი, 1959. — ტ. 2. — გვ. 115-226.
მამისთვალიშვილი ე. ქართველები და ბიბლიური სამყარო. — თბილისი, 1998. — გვ. 93-98, 151.
მენაბდე ლ. ძველი ქართული მწერლობის კერები. — თბილისი, 1980. — ტ. 2. — გვ. 91-98.
ტამპლიერების ორდენის დამოკიდებულობა საქართველოსთან: [ჯვაროსნული ლაშქრობების შედეგად დაარსებული ერთ-ერთი სასულიერო რაინდული ორდენი. იერუსალიმის ჯვრის მონასტრის ხელნაწერ «გოლგოთას სვინაქსარში» მოხსენიებულ რაინდთა შესაწირები] / ზინაიდა თოიძე // კლიო. — 2005. — № 27. — გვ. 165-174.
თარხნიშვილი მ. წერილები. — თბილისი, 1994. — გვ. 43.
თამარაშვილი მ. ისტორია კათოლიკობისა ქართველთა შორის. — თბილისი, 1902. — თბ. 1. — გვ. 5–28.
ინგოროყვა პ. თხზულებათა კრებული. — თბილისი, 1963. — ტ. 1. — გვ. 819.
კეკელიძე კ. ედიუდები ძველი ქართული ლიტერატურის ისტორიიდან. — თბილისი, 1957. — ტ. 4. — გვ. 203–210.
ბადრიძე შ. საქართველო და ჯვაროსნები. — თბილისი, 1973. — გვ. 10-37.
მეტრეველი ელ. იერუსალიმის ერთი ხელნაწერი // აკადემიკოს ს. ჯანაშიას სახელობის საქართველოს სახელმწიფო მუზეუმის მოამბე. — ტ. 15-B. — თბილისი, 1948. — გვ. 37-48.
Примечания
1. Робакидзе Г. Золотой век грузин // Судьба Грузии. Париж, 1948. № 4 (რობაქიძე გ. მზის ხანა ქართველთა // ბედი ქართლისა. პარიზი. 1948. № 4).
2. Бадридзе Ш. Крестоносные сказания о Давиде Возобновителе и Деметрэ Первом // Вопросы по истории Грузии XII века (Тбилисский университет). 1968. Т. 125. С. 635-400 (ბადრიძე შ. ჯვაროსნული თქმულება დავით აღმაშენებელსა და დემეტრე პირველზე / შ. ბადრიძე // XII საუკუნის საქართველოს ისტორიის საკითხები (თბილისის უნივერსიტეტი). 1968. ტ. 125. გვ. 635-400).
3. Берадзе И. К вопросу об отношениях крестоносцев к Грузии // Труды Тбилисского государственного университета. 1960. Т. 87. С. 283-301. Текст груз. Рез.: рус.
4. Картлис Цховреба. Тбилиси, 1955. Т. 1. С. 318-364 (ქართლის ცხოვრება. თბილისი, 1955. ტ. 1. გვ. 318–364).
5. Картлис Цховреба. Указ. соч. С. 318–337.
6. Картлис Цховреба. Указ. соч. С. 337.
7. Картлис Цховреба. Указ. соч. С. 340.
8. Armenia and the Crusades, tenth to twelfth centuries: the Chronicle of Matthew of Edessa. London, 1993. P. 227.
9. Канцлер Готье. Антиохийские войны (II, XVI).
10. Укажем на два основных ошибочных утверждения грузинских ученых, которые пытаются показать мнимые близкие отношения между царем Давидом и крестоносцами Первого крестового похода, а позже и Балдуином II. 1) Грузинские исследователи предполагают, что, якобы, грузины участвовали в Первом крестовом походе, в качестве союзников крестоносцев. Свое предположение они основывают на одном аллегорическом пассаже из хроники «Истории и восхвалении венценосцев» (XIII в.): «Вспоминали также и то, как некогда 37 героев Давида, или же войска Вахтанга воевали пред глазами их и побеждали иноплеменников, и как в прошлом отряды нового Давида объединились в Иерусалиме с отрядами Давида [подразумевается царь-пророк Давид], теперь же [с последними объединяются] отряды его отпрыска — Тамары, которая после Давида пророка является по числу восемьдесят первой помазанницей из его рода» (гл. XXXIV, С. 60). В отрывке речь идет о захвате Иерусалима латинянами в 1099 г. По мнению К. Кекелидзе, под отрядами «Давида пророка» подразумеваются взявшие Иерусалим крестоносцы, с которыми объединились войска Давида Возобновителя, что есть «нового Давида». О мнимой помощи Давида IV, без указаний на первоисточники, писали также и историки XIX в.: И. Батонишвили (Багратиони), П. Иоселиани, В. Потто и Н. Урбнели. В. Копалиани, Ш. Бадридзе и Р. Метревели солидарны с мнением К. Кекелидзе, а Ш. Месхи вообще считает, что царь Давид лично принимал участие во взятии Святого Града (см.: Мамиствалишвили Э. Грузины и библейский мир. Тбилиси, 1998. С. 95-98 — მამისთვალიშვილი ე. ქართველები და ბიბლიური სამყარო. თბ., 1998. გვ. 95-98). Однако существуют веские основания не согласиться с данным мнением грузинских ученых: а) историк и биограф Давида Возобновителя был современником описываемых событий и очень хорошо описал жизнедеятельность царя царей. Он повествует о военной кампании крестоносцев на Ближнем Востоке, но при этом не говорит о какой либо помощи Давида крестоносцам во время осады Иерусалима; б) многочисленные латинские хроники также молчат по данному поводу; в) историки, повествующие о помощи грузин крестоносцам, ни на что не ссылаются, т.е. это всего лишь их частное, авторское, мнение и только. 2) Некоторые из грузинских ученых, следуя сообщению автора XVIII-XIX вв. Иоанна Батонишвили (см.: Месхи Ш.А. Дидгорская битва. Тбилиси, 1974. С. 61), говорят о тайном прибытии Балдуина II в Грузию перед Дидгорской битвой 1121 г. Среди этих ученых Ш. Месхи, М. Вачнадзе, В. Гурули, З. Тоидзе и др. Но и в этом случае у нас есть веские основания не согласиться с данным мнением: а) такое заявление не может быть удостоено серьезного внимания по причине, что оно основано автором XVIII-XIX вв. при том, что средневековые авторы проявили в этом вопросе полное молчание; б) Балдуин II в то время вел активные боевые действия с сельджуками и не мог на несколько месяцев оставить свое королевство ради личного визита в далекую Грузию; в) все земли, разделяющие Грузию с латинскими государствами, были по большей части под контролем турок-сельджуков; г) графство Эдесское в хрониках зафиксировано как самая северная точка присутствия Балдуина II до начала военных действий в Дидгори (1121 г.). Исходя из вышеизложенных соображений и того, что средневековые хроники ничего не говорят о какой-либо встрече царя Давида с Балдуином II, мы вынуждены отвергнуть утверждение грузинских ученых, считая его необоснованным. Кроме всего прочего, существует латинский документ, т.н. панегирик Балдуину I, где панегирист свидетельствует о посылке Давидом Балдуину I неких даров (инсигний?) (см.: Röhricht R. Geschichte des Königreichs Jerusalem (1100-1291). Innsbruck, 1898. S. 120. Anm. 3), но т.к. грузинские источники молчат по данному поводу, мы вынуждены отвергнуть данное сообщение панегириста короля Балдуина. Наше неприятие данного сообщения латинского автора основывается еще и на том, что ко времени правления Балдуина I царь Давид уже имел достаточно мощное государство, чтобы не отправлять латинскому королю инсигний (?), что в те времена служило признанием подчинения над собой. Но это сообщение можно отринуть, если речь идет именно об инсигниях (!?).
11. The Ecclesiastical Hystory of Orderic Vitalis. New York, 1978. Vol. 6. Bk. 11. P. 123.
12. Картлис Цховреба. Указ. соч. С. 353; Мамиствалишвили Э. Указ. соч. С. 93.
13. Мамиствалишвили Э. Указ. соч. С. 93.
14. Armenia and the Crusades: tenth to twelfth centuries… P. 231.
15. Следует отметить, что грузинская и армянская стороны очень деликатно обходят вниманием первый брак царя Давида с армянкой, от которой родился наследник престола Деметрэ I.
16. MPL. T. 162. Col. 729-732.
17. East and West in the Crusader states. 2003. P. 49. Хотя в письме есть ошибочные данные, например, Анселл, свидетельствует о том, что супруга царя Давида прибыла в Иерусалим после смерти мужа, когда ее сын, Деметрэ, сменил отца на престоле. Известно, что царь Давид уже был женат вторым браком на половчанке Гурандухте, до 1118 г., когда племя половчан во главе с их вождем, Атраком, тестем царя, прибыло в Грузию. Жибелен (Гибелен) Арльский был патриархом Иерусалима с осени 1109 по 6 апреля 1112 гг., следовательно, супруга царя прибыла к нему в период до 1109 г.
18. Т.е. грузинских монахинь. Супруга царя Давида ввела эту конгрегацию под начало Латинского Патриархата.
19. Ингороква П. Сборник сочинений. Тбилиси, 1963. Т. 1. С. 819 (ინგოროყვა პ. თხზულებათა კრებული. თბ., 1963. ტ. 1, გვ. 819).
20. Кекелидзе К. Этюды из истории древней грузинской литературы. Тбилиси, 1957. Т. 4. С. 203-210 (კეკელიძე კ. ედიუდები ძველი ქართული ლიტერატურის ისტორიიდან. თბ., 1957. ტ. 4. გვ. 203–210); Менабде Л. Источники древней грузинской письменности. Тбилиси, 1980. Т. 2. С. 145–146 (მენაბდე ლ. ძველი ქართული მწერლობის კერები. თბ., 1980. ტ. 2.გვ. 145–146).
21. Тоидзе З. Орден тамплиеров и его отношения с Грузией. Тбилиси, 2005. № 27. С. 172 (ზინაიდა თოიძე. ტამპლიერების ორდენის დამოკიდებულობა საქართველოსთან. 2005. № 27. გვ. 172).
22. «ბერძენთა ზედა მეფობასა მანოელისსა, ქართლს — დიმიტრისსაჲ, იჱრუსალიმს — ბულდიონისსაჲ».
23. «დასაბამითგანნი წელნი იყვნეს ხღნთ და ქრონიკონი ტოე».
24. Менабде Л. Указ. соч. С. 94.
25. «ჯვარო პატიოსანო, შეიწყალე ძმაჲ ჩუენი ჯოფრე ფაუსათ».
26. Тоидзе З. Указ. соч. С. 172; Метревели Ел. Одна иерусалимская рукопись // Вестник Государственного Музея Грузии им. Акад. С.Н. Джанашиа. 1948. Т. 15-B. С. 45 (მეტრეველი ელ. იერუსალიმის ერთი ხელნაწერი // აკადემიკოს ს. ჯანაშიას სახელობის საქართველოს სახელმწიფო მუზეუმის მოამბე. 1948. ტ. 15-B. გვ. 45).
27. «ჯვარო პატიოსანო, ადიდე და შეიწყალე სირ პერ კუმანდური ტაძრელთა».
28. Менабде Л. Указ. соч. С. 94-95.
29. «ქრისტე ღმერთო, შეიწყალე ძმაჲ ჩუენი პერ მარტინე, პერ გონსალ».
30. «უფალო ღმერთო, შეიწყალე ძმანი ჩუენნი კონდოფრე და კოსტანტინე და ბოტიერ».
31. Patr. Lat. CCXVI. Col. 434.
32. «რამეთუ იყო ესე ლაშა-გიორგი მხნე, ახოვანი, ძლიერი, ლაღი, ამპარტავანი, თავხედი,…».
33. Jacobi de Vitriaco. Historia Hierosolymitana… 1611. Т. 1. 1095.
34. Oliver of Paderborn. Historia Damiatina // Die Schriften des kölner Domscholasters, späteren Bischofs von Paderbon und Kardinal-Bischofs von S. Sabina Oliverus. Tübingen, 1894. P. 232-233.
35. Patr. Lat. CCXVI. Col. 433.
36. MGH. Epist. Saec. XIII. I, 180-181.
37. «მთელი საქრისტიანოს მამა და მეთაური».
38. Тамарашвили М. История католичества среди грузин. Тбилиси, 1902. Т. 1. С. 5-28 (თამარაშვილი მ. ისტორია კათოლიკობისა ქართველთა შორის. თბილისი, 1902. თა. 1. გვ. 5-28).
39. MGH. Epist. Saec. XIII. I, 664-665.
40. Ibid.
41. Тамарашвили М. Указ. соч. С. 17.
42. Тархнишвили М. Письма. Тбилиси, 1994, С. 43 (თარხნიშვილი მ. წერილები, თბ., 1994. გვ. 43).
43. Там же.
44. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб., 2002, С. 124.